Ну вот! Опять я прошляпила свой трамвай: только и увидела, что два задних мигающих огонька уносящегося в ночь последнего вагона. Чертыхнувшись, смотрю на светящееся панно и с раздражением вижу, что следующий, а он же и последний трамвай придёт только через полчаса. Меня сразу же охватывает досада присущая каждому регулярному пользователю общественным транспортом, … которая к счастью так же быстро улетучивается! Я оглядываюсь по сторонам и вдруг замечаю звёздное небо и весёлую луну, мелькающую между крышами; а ещё я замечаю, что не смотря на конец октября ночь удалась не по сезону тёплая, тихая и спокойная. Настроение моё совсем налаживается и, глубоко вздохнув, я начинаю шагать к следующей остановке.

Улицы уже давно опустели, что делает прогулку ещё более приятной: вот теперь-то я и смогу наконец поговорить по душам сама с собой, ни на кого не отвлекаясь, разобраться в происшедших за день событиях, касающихся других людей.

Пройдя таким образом несколько минут, я замечаю, что меня что-то назойливо беспокоит и в какой-то момент до меня доходит, что мешает мне звук за моей спиной, сильно смахивающий на чьи-то шаги. Не смотря на поздний час, мне ничуть не страшно: всё-таки вокруг меня город, улицы прекрасно освещены, а в отдельных открытых ещё кафе мирно расслабляются местные забулдыги, наслаждающиеся последней перед сном рюмашкой.

Я замедляю шаги и изо всех сил пытаюсь разглядеть в затемнённых витринах отражение моего преследователя: странно, но похоже, что там никто не отражается! Мне это несколько не понятно, так как звук шагов звучит совсем близко, как будто тот, кто так усердно следует за мной, шагает совсем рядом. Где-то в самой глубине моего подсознания  начинает пошевеливаться некое беспокойство. Я нарочно сначала резко замедляю мой ход, а потом ускоряю … мне сразу же становится понятно, что шаги-невидимки тщательно повторяют мой ритм! Я ещё раз внимательно смотрю в витрину – сзади меня определённо никого нет!

Всё это продолжается какое-то время и мне определённо становится не по себе. Во всё нарастающем возбуждении, я постепенно перехожу на бег и не замечаю, как проношусь мимо следующей остановки на маршруте моего трамвая. Наконец я вижу и сам трамвай и поддав жару с облегчением влетаю в последний вагон. Я с удовольствием плюхаюсь в сиденье рядом с окном и отдышавшись оглядываюсь по сторонам.  Трамвай практически пуст. Я успокаиваюсь и начинаю философствовать о том, как это я умудрилась довести себя до настоящей истерики: и чего только ни лезет в голову после полуночи! Я смотрю на своё встрёпанное отражение в окне и кажусь себе намного бледнее обычного: ну просто вампир какой-то!

Трамвай ровно стуча колёсами несётся куда-то в уютную темноту успокаивая нервы, а я продолжаю вглядываться в окно, наблюдая причудливые ночные образы, проносящиеся мимо. Я начинаю потихоньку клевать носом, и в полудрёме мне кажется, что в оконном отражении со мной рядом явно кто-то сидит.

Как правило, не почувствовать сидящего рядом человека невозможно: это подсознательно ощущается всем телом …, и я с полной уверенностью могу заявить, что рядом со мной никто не сидел и не сидит!  Медленно-медленно я поворачиваюсь в сторону соседнего сиденья и удостоверяюсь в том, что действительно рядом со мной никого нет … хотя приглядевшись получше становится видно, что воздух над этим сиденьем почему-то видится каким-то более густым.

Я поворачиваюсь обратно к окну. Силуэт сидящий рядом с моим отражением никуда не исчез и чем дольше я на него смотрю, тем чётче и яснее определяются его контуры, как образы на проявляющейся фотографии. Контуры эти постепенно материализуются и вот мне уже чётко видна вполне конкретная, хотя и разочарующе-бесцветная физиономия довольно неопрятного и нечёсаного индивидуума неопределённого возраста. Он не выглядит особенно уродливым, отталкивающим или агрессивным … и тем не менее есть в нём что-то неприятное, какая-то не внушающая доверия тьма. Нагло глядя мне в глаза, он вдруг подмигивает! Тут уж я начинаю волноваться всерьёз …

К этому времени трамвай совершенно опустел – все остальные пассажиры уже давно повыходили и даже кабина водителя выглядит почему-то неуютно-безжизненной.

Я вздрагиваю из-за громкого стука и обернувшись на него, вижу, что неприятный незнакомец во всю силу колотит по окну кулаком со своей стороны, при этом усиленно размахивая другой рукой, явно, чтобы привлечь моё внимание. При этом я обнаруживаю, что моё отражение куда-то пропало.

Мне кажется я пытаюсь закричать … по крайней мере рот мой широко раскрыт. И тут мне слышится, как кто-то зовёт меня по имени: зовёт громко, ясно, проникновенно и настойчиво: а голос этот какой-то неописуемо глубокий, мелодичный и властный; ласкающий, обольстительный и сиюминутный, не терпящий возражений.

Я замираю от страха … я не боюсь грабежа, или побоев, или насилия: я просто не хочу умирать, а всё моё сознание неизвестно почему заполнено мыслями о моей собственной смертности.

У меня никогда не бывает галлюцинаций!

Что же или кого слышу я у себя в голове?

Откуда плывёт этот бархатный, соблазнительный поющий голос, снова и снова повторяющий: «Скажи Да!»

Я закрываю глаза, чётко произношу в уме «Да!», и сразу чую рядом с собой чьё-то присутствие. Собрав последние кусочки оставшегося мужества, я медленно поворачиваюсь в сторону голоса и упираюсь взглядом в ухмыляющуюся и довольно неприятную физиономию мужчины неопределённого возраста. Мой собственный рот всё ещё широко раскрыт, и я не могу толком ничего произнести … Я просто задыхаюсь от переполняющих меня эмоций.

«Ну, ладно, ладно! Давай-ка обойдёмся без мелодрамы!» – произносит мужчина.

Вид у него при этом далеко не успокаивающий.

Чего не скажешь о его голосе. … Если б могла, я бы с радостью в нём и утонула! Он сулит неподдельную простоту уюта, радости и защиты родительской любви; он несёт в себе самую добрую ностальгию о прошедшей счастливой жизни, которой никогда не было; он соблазняет обещаниями идеальной любви, которой никогда не бывает, или друзей, которые никогда не предадут; в нём хрустящий зимний снег Швейцарских Альп, цветущие вишни весенней Японии, жаркое лето на Греческом побережье …

Я сижу как будто заколдованная, я просто слушаю, впитываю в себя этот голос и мне уже всё равно, что он произносит, я пойду за ним до самого конца света.

Видимо кое-какие подозрения у меня всё-таки остались, так как я заставляю себя внимательно оглядеть недавно приобретённого мною спутника и то что я вижу не внушает мне особого доверия: на вид он довольно упитанный, при этом смертельно бледный, а его кудрявые, давно не стриженные патлы торчат во все стороны. Глаза же его без тени улыбки,  непроницаемо тёмные, совсем не любопытные и абсолютно спокойные.

«Дело в том, – говорит мой таинственный незнакомец,- Что тебе пока ещё рано бояться! Он передумал!»

Я уже совсем ничего не понимаю, я сижу в каком-то трансе, пусть этот голос никогда не умолкнет, пусть я просто утону в его красоте.

«Не спать! – командует голос, – Я же не могу оставаться здесь по долгу! Главное устрой какой-нибудь шум на парковке, ну притворись, что ты билетик потеряла, ну не важно что! Главное – это привлечь внимание охранника!»

«Кто Вы?.. Что?… Почему?»

Едва уловимая перемена мелькает в глубине его тёмных глаз, какая-то невообразимая смесь презрения и сострадания. Он наклоняется ко мне совсем близко и выдыхает мне в лицо:

«Чёрт меня побери! Я – твой Ангел-Хранитель, дура!”

…

Кто-то трясёт меня за плечо: я открываю глаза – это водитель трамвая. Мы уже давно стоим на конечной остановке и если я не собираюсь здесь заночевать, то лучше бы мне выйти!

Я встаю, выхожу из трамвая, поворачиваюсь в сторону парковки и начинаю медленно идти к машине.

За спиной я слышу шаги.