Неделя выдалась просто отвратительной! С работой совсем не ладилось – я давно зашла в тупик и мне казалось, что за что бы я ни бралась, в результате завершалось никому не нужной помойкой. В конце концов меня начали мучить серьёзные сомнения по поводу моего творческого потенциала, да и вообще всей моей жизни.

Я тоскливо уставилась в окно мастерской, выходившее в сад и некоторое время спустя вдруг заметила, что снаружи вовсю светит солнце, и что очень жалко тратить такой восхитительный день на бессмысленное сидение в душной мастерской, работая над проектами сомнительной на мой взгляд ценности. Я ещё раз внимательно посмотрела на последнее своё создание: это окончательно лишило меня воли к творчеству!

Будучи сама себе начальником, я решила, что прогулка – это лучшее средство для избавления от каши в голове, отчего вмиг почувствовала себя   намного бодрее и, боясь передумать, тут же пулей вылетела из мастерской.

Когда я уже спускалась с последнего пролёта лестницы, то я увидела спину женщины, переступающую через порог подъезда; дверь за ней быстро захлопнулась. Я выскочила вслед за ней, но на улице уже никого не было; после чего я повернула в сторону озера и сразу же про неё забыла.

Погода наружи оказалась удивительно праздничной.  А после удушающей атмосферы мастерской даже улица, забитая машинами, автобусами, мотоциклами и их братьями, дружно плюющимися выхлопными газами, выглядела задорной и весёлой в свете весеннего солнца.

Я с удовольствием, легко, шагала куда-то в сторону озера, впервые за много дней без единой мысли в голове. На переходе перед красным светом светофора мне пришлось остановиться. Когда наконец-то зажегся зелёный и я уже подняла ногу чтобы перейти на другую сторону улицы, прямо передо мной совершенно ниоткуда вдруг материализовалась какая-то женщина. Я резко дёрнулась назад и мне с трудом удалось удержаться на ногах и не влететь прямо ей в спину. Само собой разумеется, происшествие это слегка подпортило моё настроение, но … день был такой солнечный, такой весенне-радостный, что я даже не чертыхнулась, а просто продолжила свою прогулку. А когда эта тётка совсем исчезла из виду, до меня дошло, что я её уже видела: это была та самая женщина, которая обогнала меня в подъезде.

Улыбнувшись такому совпадению, я продолжала шагать, не глядя по сторонам, просто наслаждаясь ласковым весенним солнышком и освежающим озёрным ветерком.

В какой-то момент решив немного передохнуть, я огляделась по сторонам, заметила пустую скамейку прямо у воды и тут же к ней и направилась.  Когда мне оставалось всего лишь пару шагов до желаемого местечка, откуда ни возьмись, теперь уже знакомая мне женская фигура внезапно сформировалась прямо перед моим носом, тотчас рванула к скамейке, которую я уже считала своей и решительно на неё уселась.

Желание передохнуть у меня почему-то сразу же улетучилось, и я уже начала разворачиваться, чтобы пойти дальше, но в этот момент женщина властно и настойчиво похлопала ладонью рядом с собой, приглашая присесть, в то же время медленно разворачиваясь в мою сторону и тут мне наконец-то удалось как следует рассмотреть черты её лица!

На меня в упор смотрела дама уже далеко не первой молодости, явно не очень-то следящая за своим внешним видом: неряшливые волосы несли на себе поблекшие следы облезлой краски неопределённого цвета, а так как сделано это было безнадёжно давно, серебренные корни прилично отрасли, что создавало иллюзию плешивой лысины на макушке. Лоб её был изборождён поперечными морщинами, которые продолжались вокруг глаз и заканчивались двумя глубокими складками, соединявшими крылья носа с углами ввалившегося рта. Мне показалось, что я её уже где-то видела.

В совершенном противоречии к дружескому приглашению присесть, взгляд её прищуренных, близко посаженных глазок излучал лишь враждебность и антагонизм: чем дольше я на неё смотрела, тем более неприятным он становился, постепенно превращаясь в выражение откровенной угрозы. И тем не менее, оторваться от этого взгляда не было сил; уйти тоже почему-то было совсем невозможно. Какая-то необъяснимая сила подтолкнула меня к скамейке и заставила сесть прямо рядом с ведьмой.

Как только я это сделала, в голове моей раздался высокий, скребущий по мозгам крик: «Почему? Почему? Почему?» Каждое последующее «Почему?» выкрикивалось громче, выше и пронзительней предыдущего отчего бедная моя голова уже готова была взорваться. При этом вероятность сдвинуться с места была навеки мною потеряна: я была целиком раздавлена невыносимым шумом и безнадёжно парализована глубоким ужасом.

Каким-то образом мне всё же удалось собрать остатки быстро испаряющейся силы воли и здравого мышления, и я с огромным трудом выдавила из себя:

«Кто … Вы? … Умоляю! … «

На какую-то долю секунды воцарилась глубокая тишина, а за нею вслед раздался смертоносный, всё покрывающий как сирена вопль:

«Я ТВОЯ МУЗА, БЕЗДАРЬ!»

Мне кажется, что в какой-то момент я всё-таки ненадолго потеряла сознание.

А когда я пришла в себя, оказалось, что сижу я на скамейке у воды совершенно одна; а солнце, озеро, парк и счастливые люди всё так же весело продолжают своё существование.

Медленно, медленно я поднялась.

 

Пора на работу …