По утрам, когда я завариваю себе первую чашку кофе со мной неизменно происходит одно и то же довольно-таки необычное событие. Включив кофеварку, приютившуюся у окна, я как правило, поворачиваюсь к шкафу чтобы достать оттуда мою любимую кружку: в этот самый момент, буквально из угла моего глаза мне чудится в окне какое-то неуловимое движение, еле приметная тень от проходящей мимо фигуры.

Живу я в маленькой забытой Богом деревушке, окружённой горами и лесом, а из кухонного окна мне хорошо видно сад и тропинку, ведущую к калитке, так что шансы увидеть кого-нибудь прогуливающегося под моим окошком в такую рань, включая почтальона, считающего ниже своего достоинства доставлять почту раньше полудня, равны нулю.

Когда мне впервые случилось увидеть это наваждение, то я решила, что мне померещилось.

Но потом… это произошло ещё раз.

И ещё…

И ещё …

И каждый раз, как только я отворачивалась от окна, углом глаза я замечала этот мгновенно ускользающий силуэт, который упорно отказывался обозначиться более чётко. Мне никак не удавалось разглядеть ни черточки, ни единой детали: невозможно было даже понять мужчина это или женщина! Образ задерживался буквально на долю секунды … даже и не образ, а воспоминание об образе … но мерещился он мне неизменно каждый раз.

Скорее всего я бы так и не придала утреннему моему наваждению особого внимания, если бы в какой-то момент не стала замечать, что с каждым новым своим проявлением оно почему-то становилось каким-то всё более осязаемым. К тому же у меня появилось ещё одно не очень-то комфортное ощущение: мне начало казаться, что быстро исчезающая фигура начинает поворачивать голову в мою сторону! А это было уже совсем неприятно.

Почему-то мне совсем не хотелось ни с кем обсуждать это наваждение: я подозревала, что надо мной все будут смеяться, или просто решат, что у меня крыша поехала! Как бы то ни было, нужно было что-то срочно предпринимать! Мне было просто необходимо затормозить уносящийся этот призрак, зафиксировать его в пространстве и времени: его неуловимость сводила меня с ума!

Тогда я решила его перехитрить: накануне вечером я поставила свою любимую кружку для кофе рядом с кофеваркой, чтобы не поворачиваться к шкафу следующим утром. Подойдя к машине утром, я заведомо наклонила голову, при этом ни на секунду не отрывая взгляда от окна. Само собой разумеется, я так ничего и не увидела до тех пор, пока я не повернулась что бы усесться за кухонный бар: как и следовало ожидать, из угла моего глаза мне тут же померещился знакомый силуэт.

В следующий раз я пила свой кофе стоя у окна, притворяясь, что я в него не смотрю. Всё та же галлюцинация привиделась мне в момент, когда мне уже окончательно надоело там торчать, и я повернулась, чтобы уйти прочь из кухни.

Я решила поменять тактику и начала смотреть прямо в окно каждый раз, как только я приходила на кухню: единственное, что мне было оттуда видно, это всё тот же садик, тропинка и калитка … до тех пор, пока внимание моё на мгновение ускользало, или же мне случалось моргнуть. Всё тот же неимоверно действующий на нервы силуэт возникал в уголке моего глаза, с каждым разом всё более определённый, всё более ощутимый; при этом с каждым разом голова его всё больше и больше поворачивалась в мою сторону.

В конце концов я решила, что всё это я просто придумала! Я решила больше не тратить время на реально не существующий плод моего богатого воображения. … Привидения. … Игра света …Кто знает? … Я решила выкинуть всю эту чепуху из головы!

Таким образом, на следующее утром я встала, пошла на кухню, включила кофеварку и повернулась к шкафу чтобы достать мою любимую кружку. И в тот же миг мне послышался негромкий, но какой-то уж очень неприятный звук, как будто кто-то скрёб по стеклу, а из угла глаза я вдруг ясно увидела некое непристойное, ну просто омерзительное создание которое улыбалось мне сумасшедшей улыбкой через кухонное окно. Иссушённая кожа на лице существа была изборождена какими-то особенно уродливыми морщинами; в углах провалившегося рта искривлённого недоброй ухмылкой, застыли комки засохшей слюны; а длиннющий горбатый нос нависал над тем местом где положено было быть верхней губе. Отвратительная бородавка надменно торчала из неестественно заострённого подбородка. Но самой страшной чертой этого кошмара являлись его бездонно-вечные глаза, наполненные бескомпромиссной, откровенной и непримиримой злобой.

Мне показалось, что я уже видела это чудовище: я просто не могла вспомнить, когда и где. Глаз мой совсем потерял способность двигаться: зрачок казался накрепко приклеенным к самому углу и к страшному видению за кухонным окном. Всё моё тело окаменело: гнетущее чувство злого рока и абсолютной беспомощности напрочь лишило меня ощущения всего моего тела. Я потеряла способность рационального мышления, понимания, трезвой оценки: я потеряла себя …. Отвратительный скрежет по оконному стеклу подсыпал недобрых предчувствий и … вдруг заставил вспомнить …

Я вспомнила, что фигура эта принадлежала страшному призраку, неизменно населявшему мои детские кошмары. Не успела я это вспомнить, как режущий слух срежет превратился в еле уловимый хриплый шёпот, звучащий внутри моей несчастной головы. Шёпот этот почему-то пугал намного больше любого крика.

«Да! Я и есть тот самый твой кошмар …, и ты можешь навсегда остаться со мной … потому что тебе до смерти хотелось бы узнать, что же можно увидеть из угла глаза … потому что тебе всегда хотелось узнать кто живёт у тебя под кроватью!»

В ужасе, я закрываю глаза

…

А когда я наконец-то набираюсь мужество и медленно-медленно их открываю, то через окно мне ясно видится лишь сад и тропинка, ведущая к калитке.

Я отворачиваюсь от окна и, глядя вовнутрь моего дома, завариваю себе чай.