I had missed my tram… again. I looked at the announcement panel and saw that the next one, which was also going to be the last one for today, was not due for another half hour. I felt the instantaneous onset of a habitual tram rider’s irritation, which luckily goes away just as fast as it comes on. I took a deep breath, looked around me and noticed that the stars and the full moon were winking kindly in between the rooftops; I also noticed that although it was already the beginning of October the night was mild, windless and balmy. I began walking towards the next stop in a now relatively happy mood.

The streets are empty, which adds to the pleasure of being on your own: I can now carry on a conversation with  myself, unencumbered by external distractions, I can stand back from the daylight events involving others.

After a few minutes’ walk something begins to irritate me: I realise it is a constant noise behind my back, which I eventually identify as somebody’s footsteps. I am not scared – the city is reassuringly spread out all around me and, although it’s well past midnight, there are street lights aplenty and an occasional open café with peaceful drunks rounding off their days with one last drink.

I try to walk slowly and see if I can sneak a peek at a reflection in one of the darkened shop windows, but I don’t see anybody walking behind me there. It seems strange, for the steps that I hear sound quite close, as if whoever it was stamping the pavement after me were only a couple of inches behind.

Somewhere right at the very back of my mind there is a little stir of a mild disquiet, but I ignore it. I deliberately slow down or speed up my pace and note that the stranger’s steps are repeating the pattern of my own with odd precision. And yet, there is perceptibly no one behind me. This goes on for a while, and I feel somewhat unnerved.

In my ensuing state of mounting agitation, I don’t even notice that I pass a couple of stops on my tram’s route. I finally see my tram and run to the stop to catch up with it. I climb into the last carriage – there is hardly anybody in there with me.

I slump onto an empty seat by the window and breathe a long sigh of relief: somehow I’ve managed to work myself into an adrenaline pumping frenzy. The things you let into your head after sundown are sometimes a little foolish.

I look into my own face reflected in the dark window: its paler than usual. In fact, it has a vampire-pale quality.  The tram is chugging along, its clanking is familiar, peaceful and comforting. I keep staring at the window past my double, scouting the dark shapes silently swishing past. I am all but dozing off, when all of a sudden it dawns on me that out there in the window there is another discernible shape sitting next to my reflection.

You always know without looking whether somebody is sitting next to you; your whole body simply feels the presence of another, and I know for a fact that there is nobody sitting by my side. Slowly, very slowly I turn away from the window – the seat next to me is as empty as it is supposed to be; there is no one there,  although, at a closer inspection, the air seems to be somewhat thicker over it than elsewhere on the tram.

I turn back to the window. The figure sitting next to my reflection is still there and the longer I look the  sharper it becomes, like a developing photograph, until, finally, rather bewildered and dismayed I observe a conclusive materialisation of a disappointingly  bland, although unkempt and messy head belonging to a man of an indefinable age. He does not look particularly ugly, repulsive or aggressive … and yet there is something unpleasant in his whole appearance, something shadowy and untrustworthy. He winks at me – not at my reflection – and, at last, I am afraid.

By now the tram is empty:  all the other passengers are long gone and even the driver’s cabin seems to be ominously uninhabited.

I am startled by a knock on the window by my side and when I turn towards it I see that the unpleasant man is banging his fist on the glass from the other side, while waving at me with his other hand in an attempt to draw my attention. I also realise that my reflection has completely disappeared.

I think I am trying to screa, or that at least my mouth is wide open. And then I hear somebody saying my name: the sound is loud, clear, penetrating and insistent. The voice is rich, melodic, powerful, caressing, seductive and urgent.

I am terrified, not of being robbed or beaten or raped: I just do not want to die. For some reason, my mind is flooded with thoughts of my own mortality.

I never, never hallucinate!

What or who am I hearing in my head?

Where does it come from, this velvety, melodious, seductive voice with its “Say yes!” refrain …

I close my eyes and say “Yes!”, and the very instant I utter it clearly in my head I feel a presence by my side; I screw up the last shreds of my remaining courage, turn my head towards it and find myself face to face with an ambiguous stare of a rather unpleasant-looking man without age, his mouth stretched into a wide smirk. My own mouth is still wide open and I still don’t manage to articulate anything vaguely coherent. I feel that I am starting to choke on my own emotions.

“Now, now!  Let’s not be so melodramatic!” I hear the man say and he looks anything but comforting.

His voice, however …

I could happily drown in this voice! It promises the security, comfort and contentment of being loved by your parents; it holds all the best possible nostalgia about your happy past life that has never happened; it seduces with the promises of a perfect lover that could never be, of friends who’d never betray; crisp skiing winters in the Swiss Alps, cherry blossoms in the Japan springtime, seaside summers in Greece.

I sit entranced, drinking the voice up. It doesn’t matter anymore what it says, I could follow this voice until the end of the world.

Its only because I haven’t been rid of all of my fears that I manage to look at my newly acquired traveling companion, and what I see does not inspire a great deal of confidence: he looks chubby and deathly pale and his curly longish hair is sticking out in all directions, and his eyes are very, very dark, unsmiling, incurious and calm.

“The thing is”, – says my mysterious neighbour, – “You don’t have to be afraid …yet! He has changed his mind!”

I don’t understand a word, I just sit there totally entranced, wishing for the voice to never stop, drowning in its beauty.

“Snap out of it!” – commands the voice, -“I can’t linger over here for long! You must make sure to make a fuss at the car park – pretend that you’ve lost your parking ticket, anything, just make sure you get the parking attendant!”

“Who are you? What …? Why …?”

I detect an imperceptible shift in his eyes, an impossible mixture of contempt and compassion. He leans his face towards me and breathes out:

“I am your Guardian Angel, fool!”

Somebody is shaking me up by the shoulders, I open my eyes – it’s the tram driver. Looks like I have to get off the tram if I don’t want to spend the night on it.

I start walking to the parking lot to get my car.

I hear steps behind me.

 

Летними вечерами, когда мне случается бывать дома, я с удовольствием ухожу на прогулку после ужина. Так как живу я в небольшой деревушке, то неизменно пользуюсь одной и той же заасфальтированной местными фермерами дорогой ведущей на поля: во–первых, это избавляет меня от решения проблемы куда пойти, а во–вторых, в случае дождя, наличие асфальта помогает содержать ноги мои в сухости, а дом свободным от грязи.

В последнее время, к общему неудовольствию всех наших деревенских старожилов, меня в том числе, на этой дороге началось строительство новых домов: – заведомо ненавистное для всех увеличение нашей маленькой коммуны. Как ни странно, всеобщая неприязнь к стройке с бульдозерами, выкорчёвывающими хоть одичавшие и вымирающие, но страшно живописные и привычные две с половиной яблони, очень быстро переросла в некое любопытство по отношению к жильцам, въезжающим в новые домики. Таким образом к моей рутинной вечерней прогулке прибавилась свежая развлекуха: не подавая вида, из–под тишка, подсматривать за тем как справляются с благоустройством своих жилищ и с копанием огородов бесстрашные поселенцы, обитающие на самой границе нашей деревеньки!

Как–то раз, притворяясь всецело погруженной в созерцание окружающей природы, мне ловко удалось рассмотреть мужчину, стоявшего на террасе своего дома. Выглядел он совершенно обыденно и не казался каким–нибудь особенным ни с какой стороны. Был он не молод, но и не стар; не особенно красивый, но и не урод; не толстый, но и не худой, ну может чуть–чуть тяжеловатый в боках, что в общем то даже подходило к его среднему возрасту. Он внимательно рассматривал аккуратно раскопанную грядку, наверняка решая, что бы в неё посадить.

В общем и целом, это был ничем не примечательный индивидуум и единственное что бросалось в глаза, это его неожиданно щегольская кожаная шляпа: для защиты от солнца во время работы в саду эта шляпа была явно слишком элегантной, полностью выпадала из контекста деревенской жизни, да и вообще выглядела непомерно тяжёлой и жаркой для летней погоды.

Когда мне опять случилось проходить мимо этого дома притворяясь, что я на него не смотрю, тот же самый мужчина сидел на своей террасе с сигарой во рту и читал газету. Время было вечернее, солнце потихоньку заваливалось за гору, а кресло в котором он развалился, располагалось под навесом, в глубокой тени … Тем не менее, на голова его  была покрыта шляпой!

Пройдя мимо его дома, я всё никак не могла отделаться от впечатления, что во всей этой сцене что–то было не так. Ко всему прочему у меня зародилось подозрение, что с момента как я попала в его линию обзора и пока я её полностью не покинула, он не отрывал от меня глаз. Я решила выкинуть обе эти глупости из головы, приписав дурные мысли полёту моего слишком активного воображения.

Тем не менее, во все последующие вечера, каждый раз проходя мимо этого дома, чувство что кто–то за мной наблюдает становилось всё сильнее; мужчина этот всегда оказывался на террасе, а его элегантная шляпа неизменно покрывала его голову.

Пару раз я видела, как он подъезжал к дому вечером. Каждый раз шляпа была на нём.

Пару раз, в то сумеречное время, когда день переходит в вечер, огни в домах уже горят, а занавески всё ещё не задернуты, мне удалось увидеть этого человека внутри дома … с бессменной его шляпой на макушке!

И вот однажды вечером проходя мимо его дома я увидела, что на террасе никто не сидит, да и сам дом выглядел наглухо запертым и совершенно пустым. Признаться, мне даже стало чуть–чуть обидно, как будто мне чего–то недодали. Но чувство это быстро улетучилось, так как летний вечер этот оказался особенно тихим, тёплым и ласковым, закат поразительно живописным, а нарождающийся месяц очаровательно–нежным. … Так что нечего и удивляться тому, что прогулка моя несколько затянулась!

К тому времени как я дошла обратно до улицы, на которой живёт человек в шляпе, ночь превратила её чистенькие, новёхонькие домики, окружённые непогрешимо разбитыми огородиками и аккуратными цветочными клумбами, в какую–то нереальную, почти кукольную сцену. А когда я уже дошла до самого дома, то я заметила перед ним машину и сидящую в ней знакомую фигуру мужчины в шляпе. Было очевидно, что он только что выключил мотор и фары и поэтому меня ему не было видно. Не торопясь, мужчина открыл дверь, …  он пригнулся что бы не удариться головой об потолок, и … снял шляпу …

Я знала, что меня не заметили: не обременённая необходимостью притворства, а также подталкиваемая своим необузданным любопытством, я просто нагло на него уставилась …

Там, где положено было быть макушке не было ничего, вернее была безграничная, глухая, черная дыра, пустота: холодная, страшная, неутомимая, необратимая и безжалостная смерть. Передо мной находилось само определение, сама суть абсолютного, окончательного и бесповоротного небытия, неисчислимые миллиарды мертвых миров и потухших вселенных. В ужасе я увидела, как эта угрожающая чернота начала расползаться по тому месту, где раньше располагалось под шляпой лицо и тут же почувствовала, как меня начало туда затягивать. Замерев от страха, я ощутила, что меня засасывает в липучую воронку бездонного колодца, переполненного отчаянием вечного небытия. Напрасно я, потеряв всякую надежду, без устали искала и искала через эоны и расстояния: куда бы я не глядела, нигде не могла я распознать, приметить ни малейшей искорки, которая могла бы быть мною.

А потом я увидела возникающее сразу после мутного вакуума тело, которое легко и без усилий пятилось из машины, поворачиваясь ко мне в медленном танце …

Должно быть я всё–таки всхлипнула, потому что существо вдруг быстро натянуло на себя свой неизменный головной убор.

На меня смотрел знакомый мне, ничем не примечательный человек в элегантной шляпе, и я услышала вежливое:

“Bonsoir.”

 

 

When I spend evenings at home, I enjoy going for a walk after dinner. I live in a small village and I always follow the same paved country road, used by the farmers to get to their fields: firstly, I don’t have to think where to go and, secondly, the tarmac keeps my feet dry and my house mud-free when it rains.

Recently, much to the general disgust of the village’s old-timers, myself amongst them, a few new houses were built on that road as an unwelcome addition to the commune.  Yet the general enmity towards the building site and the bulldozers digging out the few dying but nevertheless picturesque apple trees, was quickly replaced by the  intense curiosity about the imminently arriving inhabitants of the newly formed street. Thus my customary walk was now animated by some clumsy attempts to sneak sidelong spying glances in the direction of the home-creating efforts undertaken by the brave “frontier“ settlers of our village in the design of their respective houses and gardens.

One day, while trying to pretend that I was looking at the countryside up ahead, I craftily detected a man standing on the terrace of his house. He did not seem particularly noteworthy in any respect:  neither young nor old; not particularly good looking, but neither was he especially ugly; he was neither fat nor skinny, perhaps slightly round about the waist, which appeared appropriate for his middle age. He was looking thoughtfully over his neatly dug veggie patch, doubtless contemplating what to plant there.

There was nothing remarkable about the man, except for his suddenly dapper leather hat, which was way too elegant for the task of keeping the sun away from his head while gardening, and looked completely out of place in the rural setting, being way too hot and heavy to wear in the summer.

The next time that I was passing that house and pretending that I was not looking, the same man was sitting on his terrace, reading a newspaper and smoking a cigar. It was already evening, and the sun was sinking gradually behind the mountain. Also, the man’s armchair was in the deep shade provided by a big awning. Still, he was wearing the same hat.

After I had passed the house I could not shake the impression that there was something not quite right in the whole set-up. I also had the hint of an unpleasant feeling that his eyes were following me from the moment that I came into his line of vision and until I completely left it. I decided to dismiss both sentiments as flights of my own silly fancy, the workings of an overactive imagination.

And yet, since that evening every time I walked past the house, the feeling of somebody staring after me was getting stronger and stronger; the man was always there, always with that dapper hat of his covering the top of his head.

A couple of times I saw him driving up to the house in the evenings. Every time he was wearing the hat.

Other times I spied him indoors, which was easily done in the dusk when the inside lights were already switched on but the curtains were still not shut … the hat was still on his head!

One day, I was strolling past his house and felt almost cheated, for there was nobody on the terrace and the whole place looked empty and locked up. Still, it was a quiet, warm and beautiful evening, the sunset over the mountains was particularly spectacular and the crescent moon was breathtakingly delicate … Naturally, my walk stretched somewhat longer than usual.

By the time I made it back to the street where the man in the hat lived, its spick and span new houses with their immaculate lawns and meticulously arranged flower beds and veggie patches were made almost unreal, doll-like by the night, and when I finally reached the house I noticed a car in the drive and the man in the hat inside it. He had just switched the car’s engine and its headlights off and did not see me walking up.  He opened the door and so as to get out of the driver’s seat without bumping his head on the door frame, he ducked … and … knocked his hat … off …

I knew the man was not aware of my presence, so, unhindered by the necessity of pretense and spurned by an insatiable curiosity, I looked …

Where the top of the head was supposed to have been, there was nothing, a black hole, a void; a cold, terrifying, relentless, uncompromising and inevitable death. It was the definition, the nature of the absolute, final  non-existence, countless billions of dead worlds and universes. Horrified, I saw it spilling onto what used to constitute the face under the hat and I felt its pull and I was sucked up by the whirlpool of dark abyss, fed to the despair of the eternal non-being. And I searched and searched for eons, and nowhere that I looked could I find the tiniest spark which I could call “I”.

Next, I saw the body attached to the murky vacuum effortlessly backing out of the car and starting to turn towards me in a slow dance.

I must have whimpered, for the thing quickly put his hat back on.  The familiar nondescript man in a dapper hat looked at me and I heard a polite

“Bonsoir!”

 

Cлучилось это в один из тех нестерпимо идиллических вечеров когда живот приятно наполнен вкусным ужином, камин уютно потрескивает, а телик деликатно убаюкивает ненавязчивой болтовнёй какого-то бездумного сериала. От всей этой комфортно-расслабляющей неги я начинаю потихоньку клевать носом: я ещё в состоянии различить моего кота по другую сторону камина, но решив, что всё-таки мне уже начинает сниться сон, его явно неловкая и напряжённая поза меня совсем не настораживает.

Привычные звуки дома постепенно затихают, я медленно и необратимо погружаюсь в полудрёму и меня уже не удивляет откуда-то появившееся странноватое существо, решительно обволакивающее моего как-то не понятно скрюченного кота.

У меня уже не остаётся никаких сомнений в том, что я нахожусь внутри своего собственного сновидения, и поэтому я и не удивляюсь, когда фантастическое существо это вдруг начинает приобретать некую реальность, явно ощутимую субстанцию, всё это с какой-то бешенной скоростью. Прямо у меня на глазах вырисовывается совершенно нелепое на мой взгляд создание, небольшого роста и трудно определяемого пола; хотя, приглядевшись я замечаю на его отвратительной роже спутанную реденькую бородёнку и решаю, что всё-таки карлик этот мужского рода. Волосы его явно давно начёсаны и немыты, и торчат во все возможные и не возможные стороны, что не добавляет шарма к его итак не очень-то располагающей к себе физиономии!

При всем при этом маленькие, близко посаженные глазки притопыша блестят очевидной яростью, эдакой обострённой нелюбовью к … ну не может же быть, что б ко мне?! И тут-то до меня наконец и доходит, что злой этот призрак держит моего бедного Оскара за скрученную жестокой петлёй вокруг его же шеи шкуру. Я в ужасе смотрю на то как мой несчастный кот теряя от страха сознание, уже начинает задыхается: ещё один маленький нажим мерзкой ручонки отвратительного лилипута и кот мой пропадёт навеки!

Я хочу проснуться, прямо сейчас же!

Я пытаюсь закричать, добраться до Оси и остановить эту ужасную беспощадную руку! … но оказывается, что я не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой, а единственный действующий орган во всём моём теле – это уши, потому как вдруг мне отчётливо слышится рычание карлика:

«Ненавижу весь этот дом и ненавижу это отвратительное животное!»

Теперь мне уже по-настоящему хочется немедленно проснуться, вылезти из этого кошмара, забыть его навсегда … и вот тут-то до меня и доходит, что я совсем  не сплю, да и не спала вовсе!

Изо всех своих последних сил я пытаюсь подняться чтобы выдрать несчастного Осю из цепких лап страшного гнома, но всё напрасно: все мои конечности налиты свинцом и сдвинуть их мне не под силу, и я уже наверняка знаю, что мне ни за что не успеть, и бедный мой Оскар наверняка погибнет.

«Все эти проклятые годы я присматривал за вашим отвратительным домом – и я делал это добросовестно! Никогда не пренебрегал я ни одной самой мизерной обязанностью Домового! И ни разу не попросил я никакого вознаграждения за преданную свою службу!

Хотя все вы толком даже и не верили в меня: да мне этого и не надо– такие теперь времена!

«Но этот зверь !!!», – и тут он встряхнул несчастного кота, –

«…это чудовище превратило жизнь мою в сплошное страдание, в кошмар, хотя я и не сплю никогда!

Я убью эту скотину, а потом я уйду навсегда из этого дома …

И тогда дом ваш навечно станет чистым, аккуратным, прибранным и … неимоверно скучным, потому что никто уже не будет подстраивать шуточки, прятать очки, перекладывать книги, закрывать мобильники шарфами или следить грязными тапками по свежевымытому полу …»

«От-пу-сти Осю! … «– мне кое-как удаётся выдавить из себя – «Что он тебе такого сделал?»

Черты Домового сморщиваются в яростный комок всепожирающей ненависти, и я слышу вопль:

«Он Срёт в Мои Тапки!!!»

…

Я прихожу в себя. Я сижу на диване, в камине медленно угасает огонь, а кот мой Оскар трётся своей пушистой спинкой об мою ногу.

Я знаю, что у меня в гараже хранится кошачья дверка, через  которую Ося сможет бегать в сад по нужде, когда захочет и которую я прямо сейчас же пойду и установлю.

In Russian folklore, brownies are benevolent, mischievous spirits that guard and protect the home. 

It was one of those perfect after dinner moments, when your stomach is comfortably full, the fire is lit, and the telly is at a soothingly low volume, spouting rubbish that is vacuous enough as to not be irritating; in fact, it is so cozy that I am beginning to doze off to the general lullaby of well-being. I briefly notice my cat on the settee by the fireplace and ponder whether I might be drifting into the beginning of a dream, in which case the cat’s somewhat bizarre posture does not alarm me.

Little by little, the familiar evening sounds of the house begin to fade away and as I continue to believe I am gradually descending into the unknown, which is my dreamscape universe, the fact of a weird apparition behind my strangely positioned cat does not surprise me at all. By now I have no doubts whatsoever about being in a dream, so when the apparition begins to solidify at an incredible speed, it does not strike me as unusual.

Finally, the weirdo by the chimney develops into the tangible presence of a shorter than average stature, which I would describe as dwarfish. It is quite impossible to determine either the creature’s age or gender, although upon closer inspection I come to the conclusion that it is a male, for it has a beard. His hair is unkempt. It sticks out in all directions, looking positively greasy with bits and pieces stuck in its tangled mess. His face is unpleasant to say the least.

The dwarf’s close set, mean, little eyes are glistening with an acute dislike of …surely not me? He slowly nods his head, never dropping the violence-filled gaze in his confirmation of his acute hatred of me. Now I see that the ferocious apparition is holding my poor Oscar by its neck, pulling and twisting the animal’s skin into a vicious choking noose. The cat is entirely transfixed by utter fear, paralyzed into immobility, and clearly its last breath. Another little tightening of the evil hand and I will no longer have a cat at all!

I am trying to shout, to get to Oscar and stop his terrifying ordeal, but it seems that my only functioning organs besides my eyes are my ears, for suddenly I hear the dwarf’s growl:

“I hate your house and I hate this foul creature!”

I want to wake up from this nightmare, and I suddenly understand that I am very much awake and that I have never been asleep at all!

I attempt to get up and snatch Oscar from the death-grip of the revolting dwarf, but I fail miserably: it transpires that I can scarcely move, my limbs weigh a tonne each, and I have a sinking feeling in my guts that I’ll never be fast enough and Oscar will die.

“All those miserable years I have been looking after this wretched house– and I have done a good job! I have never neglected the duties of a Domovoy, a brownie that I am! I have never asked for anything!

“You have never even believed in me, which is all right in its own way: those are the times we are living in.

“But this here creature,” and he shakes the poor cat, “it has made my life a true misery, a nightmare! Although I never sleep!

“I’ll kill him, and then I’ll leave your house forever, and it will be neat and tidy and boring, for nobody will be playing pranks, hiding glasses, books and mobiles, or leaving dirty footsteps on freshly washed floors.”

“Let Oscar go!” – I manage to croak, “What has he ever done to you?”

The Domovoi’s features screw up into a fiery ball of frenetic hatred and he screams at the top of his lungs:

“He shits in my slippers!”

I come to my senses with a start. I am sitting by the dying fire. My cat is between my legs rubbing its fluffy back against my leg.

I have a cat flap in the garage, I am going to install it right now.

Жаль мне до одури друзей, которых не имела,

А заодно и юность жаль, в которую не смела …

Семью, что не случилась никогда

Теперь уж жалко навсегда.

Жаль всё что небыль – всё прошло.

Мгновенья, миги не догнать

и страшно …

Что темным-темно, разбита чаша, пролилось вино

Куски и капли не собрать

 

Вот и пришло ещё одно лето, а вместе с ним и долгожданные каникулы где-то в солнечной стране рядом с морем: подкатили первые блаженные денёчки, беспечно растраченные на пляже, где солнце, йодистый бриз, изумрудные волны и бездумное наслаждение от неповторимого вкуса какого-то инфантильного счастья, когда задыхаешься от давно забытых ощущений малого ребёнка, ещё не познавшего ни забот, ни тревог.

Медленно, не торопясь я захожу в прогретую солнцем ласковую воду, заранее предвкушая грядущий заплыв. Набрав как можно больше воздуха, чтобы на одном дыхании уплыть как можно дальше, я плавно погружаюсь в загадочно-прохладный подводный мир Ионического Моря. Вновь оказавшись на поверхности я с удовольствием перехожу на кроль, и мне кажется, что плыву я ловко, быстро и стильно. В море плавать совсем легко, на это не требуется практически никаких усилий и не только я одна являюсь фанатом солёной морской воды! Легко скользя по поверхности я становлюсь частью этого волшебного мира, и мне уже совсем просто представить себе, что я самый что ни наесть потрясающий пловец на этой стороне вселенной. Думать так совсем не трудно, ведь вокруг меня уже давно никого нет и окружают меня лишь мирные изумрудные волны: одиночество, по моему понятию, и есть одна из важных составляющих счастья.

Так что, заметив из угла глаза ещё одного пловца, нагло поспевающего за мной, я начинаю слегка раздражаться. Мне не хочется менять свой ритм, и похоже, что он (или она, – определить это пока не возможно!) спокойненько ему же и следует. И лишь в тот миг, когда я поворачиваюсь от его плавно скользящего силуэта в левую сторону, мне удаётся углядеть его безупречный кроль

Продолжается это какое-то время, я всё ещё плыву, но умиротворённое мое настроение полностью разрушено. Я решаю, что на сегодня я уже наплавалась, останавливаюсь и оглядываюсь в ту сторону, где должен бы находится мой спутник. К моему великому удивлению, я никого не вижу! Похоже, что, я совершенно одна, и куда ни посмотри вокруг меня спокойное, великолепное в своём безразличье, изумрудное море. Тут я замечаю, что почему-то заплыла я намного дальше обычного и что чувствую я себя довольно усталой.

Я поворачиваюсь лицом к берегу и начинаю плыть обратно, хотя теперь уже гораздо медленнее. Признаться по правде, нахожусь я в некотором недоумении: я готова чем угодно поклясться, что рядом со мной реально кого-то плыл!

Ну ладно! Может быть мне просто всё это пригрезилось на жаре и на самом деле я никого и не видела! А когда я наконец подплываю к берегу и выхожу из воды, я чувствую только усталость, думаю лишь о грядущем обеде, а привидевшийся мне пловец почти что улетучивается из моей головы.

Пару дней спустя, я, теперь уже по привычке, не торопясь и растягивая наслаждение, вхожу в воду. Море абсолютно спокойное; солнце – громадный, практически белый диск на фоне синего-синего неба. Я с удовольствием начинаю свой кроль, быстро набираю приличную скорость и спустя какое-то время, я замечаю пловца, всецело копирующего все мои движения. Изо всех сил я стараюсь не продуть ему (или же ей), не сбиться с ритма, мне даже удаётся немного увеличить скорость и кажется, что наконец-то мне удаётся его обогнать! Но … в конце концов усталость берёт верх, я останавливаюсь и гляжу назад: также, как и в прошлый раз, за мной никого нет … ни души …! Я поднимаю глаза и мне видится лишь солнце, не известно, как и когда превратившееся в гигантский белёсый диск практически сливающийся с ещё более белесым небом … Внезапно на меня наваливается дикая усталость; я ищу глазами берег и вижу совсем тоненькую линию где-то на горизонте. Как же это я умудрилась заплыть так далеко и за такой короткий срок? Я переворачиваюсь на спину, чтобы перевести дух и немного отдохнуть перед долгой дорогой обратно к берегу, еде, питью и людям. Мне очень мокро и очень одиноко.

Я рассказываю моим друзьям об этой моей не очень-то приятной встрече с плавающим привидением, мы сводим весь инцидент в шутку, и я успокаиваюсь.

Последующие дни я провожу на мелководье, но зов моря не утихает, ему не возможно противиться, и так как я уже отдохнула и набралась сил и самоуверенности, то я опять решаюсь на серьёзный заплыв. Загадочный пловец всё ещё слоняется где-то в моём подсознании, но я не обращаю на него никакого внимания.

Я быстро миную веселящихся в мелководье ребятишек и с удовольствием погружаюсь в мир подводной нирваны в поисках идеального заплыва. Я совершенно расслаблена и спокойна … и как только я вхожу в свой регулярный ритм мне чудится, что за мной опять плывёт всё тот же призрак, которого я уже насовсем выкинула из головы, решив, что это был полёт моего воображения. Мне спокойно и не страшно, я почти не волнуюсь и, говоря по правде, я была бы несколько разочарована если бы загадочный мой спутник не объявился. Всегда так: вы чего-то боитесь и тем не менее это что-то вас притягивает. Поэтому люди и смотрят фильмы ужасов; таким образом они могут наяву переживать вещи, о которых им даже и мечтать страшно!

Тут мне начинает казаться, что призрачный мой соперник меня обогнал. Я стараюсь изо всех сил, что бы мой кроль был не хуже принятых стандартов как по стилю, так и по скорости … и …какое-то время спустя мне наконец-то удаётся догнать свою … хм, фантазию что ли?

На этот раз я изо всех сил норовлю разглядеть сопровождающего меня призрака, по крайней мере узнать мужчина это или женщина; я пытаюсь рассчитать свои силы таким образом, чтобы не устать, но при этом и не потерять скорости; мне очень хочется увидеть наконец этого загадочного спутника, может даже дотронуться до него рукой. Увлёкшись погоней, я на вздохе нечаянно проглатываю бешенное количество солёной воды, что тут же вызывает приступ удушающего кашля. Главное теперь для меня – это не утонуть, и я мгновенно забываю о моём преследователе: мне приходиться остановиться, как следует прочистить дыхательные пути, отдышаться. Я направляю все мои усилия, на то, чтобы не впасть в панику … и вдруг чувствую, как что-то неведомое обнимает меня за талию, как бы пытаясь выжать из меня последние капли воздуха … а в какой-то совсем уж страшный момент меня заполняет непоколебимая уверенность в том, что меня тянут под воду …

Я закрываю глаза … и … почему-то начинаю дышать почти что совсем нормально! А потом до меня доходит, что оказывается я просто лежу на спине на поверхности моря как поплавок … нет! –я давно уже лежу на надувном матрасе … Но ведь никакого надувного матраса не может здесь быть и в помине, более того, сколько ни смотри, вокруг нету ни души, совсем никого, и единственное что меня окружает это глубокое, тёмное море, выжженное до белизны небо и угрожающий диск белесого солнца. Все остальные цвета куда то пропали! Но самое страшное это то, что и берег тоже куда-то исчез, я его больше не вижу! Где он? В какую сторону мне теперь плыть?

Мне очень страшно.

Откуда ни возьмись, я ощущаю сильный толчок в спину и одновременно где-то в самой глубине моей черепушки мне слышится еле различимый шёпот:

«Плыви в сторону противоположную солнцу … оно не для тебя …»

Я быстро отворачиваюсь от слепящего яростного монстра и еле живая от страха, начинаю бешено колотить по воде ногами и руками, и только инстинкт самосохранения помогает мне как-то удержаться на поверхности и не уйти под воду.

Я не замечаю в какой момент краски возвращаются и мне вновь видится голубое бездонное небо и глубокое изумрудное море. Я наконец-то перестаю паниковать, перехожу на кроль и через какое-то время мне уже видится берег.

Лишь только когда я уже ясно различаю весёлые зонтики и даже моих друзей под некоторыми из них, я останавливаюсь и оглядываюсь назад. Меня сжигает бешенное любопытство и непреодолимое желание, мне просто необходимо увидеть …

Некоторое время спустя я всё-таки вижу: где-то невообразимо далеко, практически неразличимый на фоне солнца, постепенно удаляющийся от меня плывущий безупречным кролем силуэт.

Беззвучно, одними губами, я произношу «Спасибо!»  и пешком иду к берегу.

 

 

 

 

Another summer. Another holiday by the sea, its first few blissfully lazy days wasted on the beach, soaking in the sun, absorbing the iodine breeze, plunging into the emerald water and savouring the exquisite taste of that infantile happiness, the long forgotten joy of a child without a care in the world.

Slowly, I wade into the luxurious, caressing water, looking forward to my next swim. I dive into the cool, mysterious underwater world of the Ionic sea; I hold my breath for as long as I can so as to surface as far away from the beach as possible. I pride myself on being a fairly good swimmer, so I take a deep breath and start on my crawl stroke routine. I am sure that I am not alone in my total devotion to the rich salty seawater, which upholds you and turns swimming into an absolute delight: you need almost no effort to keep afloat in the sea. Feeling completely at ease with the elements, I indulge myself and imagine being the fastest swimmer in the world, which is quite easy for, by now, I am completely alone, surrounded only by the turquoise serene waters: as far as I am concerned, being alone is part of the fun.

Therefore, I get a somewhat unwelcome surprise when I spy from the corner of my eye another swimmer, who seems to be just as fast as me. He, or she, – it’s unclear –  is keeping up with my pace, which I am determined not to change. I can only see this person briefly, executing a perfect crawl stroke, when I am just about to turn away from the slick-gliding figure onto my left side.

This goes on for a while, I swim on, but the peaceful mood is broken by now and I decide that I have had enough: I stop and look in the direction of where I think my companion swimmer might be. To my great consternation, I do not see anybody at all. I am quite alone, the calm emerald sea all around me, magnificent in its indifference. I also notice that I have swam rather far this time, much further than usual, and as a result I am feeling a little tired.

I turn towards the beach and begin the much slower journey back. I am rather puzzled: I could have sworn that there had been another swimmer trying to race me today.

Well, I console myself, maybe I imagined the whole incident and did not really see anybody at all. By the time I clear the beach and get out of the water I am rather tired and my only thoughts are about what to have for my lunch, – the phantom swimmer is already slipping away from my mind.

A couple of days pass and I am wading into the water for my by now habitual long swim.  The sea is very calm; the sun is a great disk, almost white in the blue, blue sea. I happily start on my crawl stroke, quickly get into a good pace and after a while I notice with a start that there is another swimmer nearby, mirroring my moves in parallel crawl. I try as best as I can not to let him /her get the better of me and keep my strokes steady, I even attempt a slight increase in speed and it seems that I manage to overtake my evasive companion. Eventually I get tired, stop and look back:  just like the other day I do not see anybody, not a soul in sight. I look up at the sky and see that the sun has become a huge, almost invisible white orb dissolving into an even whiter sky.

All of a sudden, I feel really tired and when I look for the beach I can barely see only a thin line on the horizon. How did I managed to swim that far in what feels like such a short time? I turn on my back to get some rest before the long swim back to the dry land, people, food and drink. Now I feel only very wet and very lonely.

I tell my friends about my creepy encounter with a swimming ghost and we all laugh it off together.

I spend a few days splashing in shallow waters, but the pull of the sea is irresistible, and, feeling sufficiently rested and much stronger and cockier, I set out on another serious swim. The ghost swimmer is still lingering somewhere on the fringes of my imagination, but I happily dismiss him from my mind.

I quickly pass the screaming shallow water fun seekers and begin my enjoyable quest for swimming perfection. I feel relaxed and happy and as soon as I get into a steady good rhythm, I think of being followed by the same apparition, which I have dismissed as flights of my fancy. I am not scared or worried, and to be completely honest I would be quite disappointed if my mysterious companion had not shown up. It is always like that: you dread something and yet get attracted towards the very thing that unhinges you. That is why people like watching horror films; in them, they can live and experience things that they would not dare dream of.

After my diligent efforts at attaining a decent level of a stylish and steady crawl, I finally catch up with … shall I call it my vision?

This time I make a serious effort to better identify the figure following my progress, at the very least, to find out whether it is a he or a she; I also try not to get too tired without losing my pace, somehow to catch a proper look at or, maybe, even touch the mystery swimmer. In my chase, I momentarily make the mistake of inhaling at the wrong time and swallow a huge amount of salty water, which sets me off into a coughing spell. For an instant, I forget all about my competition with the ghost in an effort not to drown. I have to stop now, to clear my lungs and start properly breathing again. I try not to panic, and at that instant I feel something circling my waist , as if somebody is trying to squeeze the last of my breath out of me and for one terrifying moment it feels like I am being pulled down underneath the water.

I shut my eyes and start breathing almost normally. I realise that I am floating on my back. No, it feels like I am floating on an airbed, except there is no airbed for miles around; in fact, there is nobody nearby no matter how hard you look and the only thing I can see is the deep dark sea, the sky bleached to a white glow, and the menacing brute of a scorching white sun. All the other colours are gone. But what is even worse, I do not see the beach any longer. Where is it? Which direction should I follow?

Now I am deeply, sickeningly afraid.

Out of the blue, I feel a strong push into my back and hear a quiet barely audible whisper echoing somewhere in the back of my head:

“Swim away from the sun… It is not the one you seek”

I turn away from the glaring white monster and begin splashing frantically with my arms and legs in a state of shock and terror. The only thing keeping me adrift and swimming after a fashion, is my survival instinct.

I do not even remember at which point the colours come back and I see the blue sky and emerald water. After a while, I get my crawl stroke back and soon I can make out the beach.

When I can already see individual umbrellas and my friends under some of them, I stop and look back. With all my heart I want to see it, and after a while, I do: by now impossibly far, almost indiscernible against the sun, a diminishing figure swimming away with perfect crawl strokes.

I mouth silently “Thank you!” and turn towards the beach.